После первого отхода от родного причала или прохождения шлюза новичка обязательно окатывают забортной водой

Моют палубу Машкой, едят острый перец, сортируют мусор, борются с ворами на баржах, спят в свой день рождения и мечтают взять в рейс кота

"Быстрее идите сюда, мы скоро отчаливаем!" — прокричал нам с фотографом высокий мужчина в оранжевом спасательном жилете с рацией в руке. Мы бегом поднялись по трапу и оказалась на теплоходе "Хабаровск", предназначенном для толкания и буксировки барж-секций вместительностью до 2000 тонн. А все для того, чтобы испытать на себе трудности профессии моряка. Взять новичков согласилось "Украинское Дунайское пароходство", что в Измаиле, расположенном на берегу Дуная. Кстати, Дунай считается интернациональной рекой — на ее берегах расположено аж 10 государств, что крайне удобно для торговых операций.

У каждого моряка две жизни — одна на воде, другая на суше. Создается впечатление, будто это две параллельные реальности. Безусловно, эта профессия не лишена романтики, но в ней гораздо больше трудностей, чем веселья. Судно работает 24 часа в сутки без выходных минимум два месяца: простои обходятся судовладельцам в колоссальные суммы, и поэтому главное условие — судно должно постоянно двигаться и перевозить груз, чтобы приносить доход.

КАК ГОТОВЯТСЯ К ОТХОДУ

Весь экипаж подготовкой судна к отходу начинает заниматься заранее. На борту "Хабаровска" находятся 12 человек, и у каждого свои обязанности: например, первый помощник капитана занимается покупкой продуктов, второй — погрузкой и осмотром секций, третий готовит судно к отправлению. Также обязательно в экипаже есть старший механик, а у него в подчинении — первый, второй и третий помощники. Боцман работает на палубе, он занимается погрузкой. Еще есть кок и два матроса.

Обычно состав экипажа один и тот же — так легче работать. Коллектив сплоченный, каждый знает, что ему делать, а капитан уже изучил, как каждый справляется с поручениями.

"Первым делом до отправления, где-то за неделю, мы получаем задание, — рассказывает капитан теплохода Игорь Баланаев, который работает с 1985 года. — В нем обозначаются дата отхода, маршрут, описание груза, осадка (глубина погружения судна в воду. — Авт.), уровень воды в реке и т. д. Возим абсолютно разные грузы: уголь, металл, руду, зерно, удобрения, иногда опилки".

СУДНО: РАЗДЕЛЕНИЕ МУСОРА И ШВАБРА МАШКА

"В этот раз мы повезем в Сербию разобранные "БелАЗы", — деловито сказал мне капитан судна Игорь Баланаев о планах на день. — Сегодня нам нужно взять 8 секций груза, 5 из которых в Измаиле, а 3 — в Рени. Все это отправится в порты Сербии, Хорватии, Болгарии и Венгрии".

Швартуемся. Матросы подают тросы, чтобы закрепить судно.

ФОРМА. Я всегда думала, что обязательный атрибут моряка — красивая синяя форма и белая бескозырка с ленточками, или хотя бы тельняшка! Но все здесь были одеты в "гражданку", перепачканную мазутом, рабочие рукавицы и оранжевые спасжилеты. "Форма у каждого, конечно, есть, но носим мы ее только по большим праздникам, — говорит мне боцман Николай. — Вот на круизных судах, где много пассажиров, моряки ходят красивые. Впрочем, сейчас и такое редко увидишь — из-за ситуации в стране почти все круизы временно приостановились".

Разделение мусора на борту.

"ДА Я САМ ТУТ ПЕРВЫЙ РАЗ!". "Капитан не говорил, что с нами в рейсе будет девушка", — подошел ко мне совсем юный паренек. Это Валик — практикант, студент Одесской морской академии. Я ответила ему, что пробуду с экипажем всего лишь день, и попросила провести мне экскурсию. "Да я ничего здесь не знаю, — признался Валик. — Сам тут первый раз. Не в курсе даже, где находятся моя каюта и гальюн (туалет на судне. — Авт.). Хотя камбуз уже видел — его показать могу!" Позже именно с Валиком нам пришлось убирать палубу. Тогда, кстати, я узнала, что швабру на судне (и не только на этом) называют "Машкой": было смешно слышать, как матросы спрашивали друг у друга: "Не знаешь, где Машка лежит?"

Машка. Швабра для мытья палубы.

ПОЕХАЛИ. Наконец "Хабаровск" начал отплывать. Хотя нет, не "отплывать", а "отходить" — моряки не любят первого слова. Моряк с рацией рапортовал: "Двенадцать — левый!". "Это я говорю капитану, на сколько метров мы отошли от пристани, — объяснил мне человек с рацией. — Кстати, почему вы без жилета?!" И тут же крикнул одному из парней: "Витя, срочно принеси девушке жилет! Возьми из запасных, они чистые". Я надела жилет и принялась помогать своим напарникам. В наши обязанности входили: уборка, чистка, покраска, обеспечение грузовых операций, такелажные работы (перемещение грузов с помощью подъемных кранов, креплений и разных снастей. — Авт.). "Отсутствие опыта никак не влияет на количество обязанностей — все работают одинаково, — сказал мне 56-летний матрос Валерий. — Смотри, как и в автомобиле, в судне есть топливо и масло. Масло мы храним в бочках — сейчас я как раз пустые меняю на полные. Вам такая тяжесть ни к чему, идите убирать мусор (к слову, на судне организован раздельный сбор отходов — такое даже на суше не везде увидишь! — Авт.). Прежде считалось, что женщина на борту — к беде, а сегодня девушки даже капитанами могу стать. В морских учебных заведениях учится много девушек, но чаще всего на судне они — повара".

РЕЙС: МЕЛКОВОДЬЕ, ВОРОВСТВО И ТРАДИЦИИ

"Наши основные сложности — мелководье, интенсивность движения судов, сильные ветра, — сказали мне моряки. — А еще иногда части каравана (соединения барж. — Авт.) и груз воруют. К примеру, на мелководье с узкими участками реки некоторые баржи приходится оставлять. Когда возвращаешься, обнаруживаешь, что чего-то не хватает. Уберечься от краж сложно, даже если оставляешь одного или двух матросов для охраны, воров-то больше и они могут применить силу. Потом обычно подается морской протест и начинаются разбирательства, но занимает это много времени".

МЕЛКАЯ ВОДА. Бывает, что осадка судна 2 метра, а реки — 2,2, а если сверху давит еще и тысяча тонн груза — преодолевай такой участок как хочешь. "Мы не всегда можем почувствовать удар днищем о камень, — объясняет Баланаев. — Бывает, появляется небольшая течь, груз подмокает, о чем сообщают датчики. Если секция или судно меняют осадку — было 2 метра, а стало 2,5 — значит, появилась вода. Тогда выкачиваем ее, заделываем пробоину. При паводке образуется сильное течение, что тоже нехорошо — большая вода поднимает весь мусор. Бывает, в винтах застревают целые деревья! Если такое случается, остановить судно с тяжелыми баржами почти нереально. Приходится глушить мотор и ждать минут по 15, пока оно остановится само, и только потом решать, что делать".

Капитан "Хабаровска". Рассказал, что кражи на реке — не редкость.

За рейс "Хабаровску" приходится расходится не с одним десятков судов. "Спецоборудование о встречке предупреждает за 5 км, — говорит капитан. — Мы приветствуем ее по рации и договариваемся о бортах расхождения".

Когда мы начали вплотную пришвартовываться к стоянке портофлота "Сиваш", что на 91 километре реки Дунай в Измаиле, я помогала матросам закрепить наше судно специальными тросами. Это сложно — трос колючий и очень тяжелый. Матрос Вова между делом попросил меня убрать спасательный круг с палубы, чтобы тот не путался под ногами. Когда я наклонилась за ним, неожиданно сверху на меня вылилось целое ведро воды. С разных сторон "Хабаровска" раздался хохот. "Ну вот, теперь ты настоящая морячка! — широко улыбаясь, сказал Вова. — Всех новичков после первого отчаливания от родного пирса или после перехода через шлюз опытные моряки обязательно должны облить забортной водой — такое вот посвящение. А лучший день в рейсе — день рождения: имениннику разрешают спать целый день!".

Вова работает матросом уже 10 лет. "В плавании бываю и по 4 месяца, — поделился он. — Самое страшное в рейсе — разорвать караван, такое может случиться при сдвиге груза или столкновении. Работа тяжелая, но мне нравится. Хочу стать штурманом, буду подтверждать рабочий диплом. Теорию сдал, теперь надо отработать 24 месяца матросом. Потом снова экзамен".

Караван. Собираем длинные баржи по две тысячи тонн каждая.

ПО КОМ ЗВОНИТ РЫНДА

Профессия моряка только на первый взгляд кажется интересной и романтичной. Качка, сильный шум, вибрация двигателей, жара, которая может резко смениться пронизывающим холодом, мощные электромагнитные поля, ограниченное пространство, постоянная смена часовых поясов, испарения топлива и многочисленных ядовитых веществ, длительные разлуки с родными — вот лишь короткий список "прелестей" морской работы. Для ребят такие понятия, как восстановление организма после рейса, дело более чем серьезное: если перегруженному моряку не дать вовремя отдохнуть, усталость неизменно переходит в болезнь.

Впрочем, работа моряка полна и смешных историй. Их особенно много в памяти бывшего моряка Юрия Ходарченко, с которым мы познакомились в Измаиле. Сейчас он не работает, а раньше из Венгрии возил в Европу зерновой груз. Его экипаж чаще всего ходил в Голландию. "Обычно на ночь суда привязываются борт о борт друг к другу. Как-то к нашему судну пристали голландцы. Утром, когда мы собирались отчаливать, я пошел к ним на судно, чтобы просить нас пропустить. Из каюты вышли муж, жена и маленький ребенок. Мать взяла ребенка на руки, дала ему грудь и... стала снимать тросы с нашего судна, пока муж заводил их посудину. Вообще голландцы работают в море целыми семьями и живут прямо на судне. А для детей на борту они устанавливают настоящие клетки с горками, качелями и песочницей.

Часто экипаж судов дальнего плавания многонациональный. Был у нас лоцман голландец по имени Йопп — да, у этого народа довольно непривычные для нашего уха имена. Мы же между собой общались по-русски. А у нас, сами понимаете, в речи нередко мелькал отборный флотский мат. И каждый раз, когда мы ругались: "Ах ты ж ё*** твою мать!", он прибегал и спрашивал, что нам от него нужно. Когда мы на ломаном немецком и с русскими вставками объяснили ему значение его имени, он долго хохотал.

Еще у голландцев есть прекрасная традиция. В каждом порту этой страны есть бар для моряков, где обязательно висит рында (судовой колокол. — Авт.). Если у какого-то моряка радость — родился ребенок, был удачный рейс или хороший заработок, он звонит в эту рынду. Все присутствующие сразу оживляются — понимают, что напиток, который они сейчас пьют, будет за счет счастливчика".

ПОГРУЗКА: КАРАВАН ИЗ БАРЖ И ВИБРАЦИИ

Пока экипаж теплохода "Хабаровск" готовит судно к рейсу, речной буксир "Портовый-22" собирает для него караван барж. Для речных перевозок используют гигантов грузовместительностью до 2000 тонн. Формирование каравана проходит поэтапно, строго по схеме, которую капитан буксира получает утром на планерке.

Экипаж "Портового-22" меньше, чем на "Хабаровске" — всего 6 моряков, все как один веселые и радушные. Они — любители острых ощущений, причем в прямом смысле: маринованный жгучий перец на "Портовом-22" — продукт ходовой. Лично и по особому рецепту его для команды маринует матрос Миша. Он и научил меня, как правильно есть такой перчик. "Кусай хлеб, — учит он, — пожуй немного, но не глотай. А потом откуси немного перца (береги губы!) и, не касаясь языком, брось его на хлеб и жуй. Вкусно?" — "Очень!" — честно ответила я.

На "Портовом-22" мне довелось и покрасить палубу. Кстати, опытные ребята на свежую краску обязательно насыпают мелкую щебенку, чтобы не было скользко.

Моряки рассказали, что на борту очень не хватает кошек: ведь часто доводится возить зерно, а на судне заводятся мыши и крысы. Но, во-первых, для того, чтобы взять с собой в рейс животин, надо оформить много документов, а во-вторых, они часто погибают буквально через пару дней после отхода: не выдерживают вибраций и шума.

Моряк Миша. Научил правильно есть острый перец.

Палуба. Красим и посыпаем щебенкой.

Механик. В машинном отделении ужасно шумно.

Пересадка. С толкача "Хабаровск" на буксир "Портовый-22".

Между судами. Так экипажи общаются во время стоянки

Автор: Александра Бычковская
/Портал "Любимый Измаил"/источник: "Сегодня"/www.segodnya.ua/