Год назад, когда очередным медиа-проектом «Великие украинцы» был внесен раскол и в без того нестабильное украинское общество, когда до хрипоты спорили, должен ли «великий украинец» в совершенстве владеть украинским языком, обсуждались и две крупнейшие исторические личности, благодаря государственности, мужеству, таланту, самоотверженности которых Российская империя получила выход к Черному морю, а современная Украина в своих нынешних границах имеет южные области и Крым.
Речь, как вы, наверное , понимаете идет о Потемкине Григории Александровиче и Суворове Александре Васильевиче. Объединение этих фамилий не случайно: в борьбе за южноукраинские земли их судьбы тесно сплелись. А сколько правды, полуправды и просто досужего вымысла веками окружало историю их непростых отношений!
Итак, Григорий Александрович Потемкин. . . К моменту первого знакомства с А.В. Суворовым (а произошло это в 1773 году в армии Петра Румянцева, на Дунае ) он уже был генералом. Этому предшествовало его активное участие в русско-турецкой войне, куда отправился, не добившись приближения к императрице, молодой честолюбивый офицер в 1769 году. Он сражался в рядах 1-й армии генерал-аншефа Голицына , отличился при разгроме войск Молдаванчи-паши и взятии Хотина, был удостоен чина генерал-майора. Голицын отмечал, что «русская конница до сего времени еще не действовала с такой стройностью и мужеством, как под командою генерал-майора Потемкина». Сменивший Голицына Румянцев, предвидя будущее Потемкина , давал ему возможность проявить себя в военных походах. Молодой генерал доблестно действовал при Фокшанах, участвовал в знаменитых сражениях Румянцева при Ларге и Кагуле. Он первым ворвался в предместья Килии , отличился храбростью в схватках с противником под Крайовом и Цимбрами, участвовал в разгроме войск Осман-паши под Силистрией. Наградами ему за доблесть в боях стали чин генерал-поручика, ордена святой Анны и святого Георгия 3- й степени.
Одно из первых писем А.В.Суворова к Г.А.Потемкину датировано 7-м маем 1773 года и касается оно совместных действий по обеспечению взятия Туртукая, турецкой крепости, прикрывавшей переправы через Дунай. Тогда русский отряд под командованием мало кому известного Суворова внезапной ночной атакой овладел этой крепостью, применив новый для того времени боевой порядок - колонны в сочетании с рассыпным строем егерей. Так, с победы начались эти отношения. Дружескими их назвать трудно. Ибо уже спустя несколько месяцев началось стремительное возвышение Потемкина, выдвинувшее его в ближайшее окружение императрицы Екатерины!
Своими боевыми подвигами и письмами к Екатерине Потемкин обратил на себя ее внимание. Приехав по ее вызову в феврале 1774 года в Петербург, он стал фаворитом императрицы, оттеснив Григория Орлова. По некоторым сведениям, Потемкин и Екатерина тайно обвенчались, а в июле 1775 года у них родилась дочь Елизавета, которая под именем Елизаветы Григорьевны Темкиной воспитывалась в семье Самойлова – племянника Потемкина.
Получая во всем поддержку государыни, Григорий Александрович фактически стал ее соправителем, ближайшим помощником во всех государственных делах. Не засиживаясь подолгу в столице, Потемкин приступил к плану хозяйственного освоения и военного укрепления юга России. За короткий срок он был произведен в генерал-аншефы и назначен вице-президентом Военной коллегии, стал членом Государственного совета, графом, удостоен орденов святого Андрея Первозванного и святого Георгия 2-й степени, пожалован княжеским достоинством Священной Римской империи.
Но он не забыл своего сослуживца и уже в октябре 1774 года Суворов пишет Потемкину: «Милостивый государь! В приезд мой в Москву на кратчайшее время удостоен был получить письмо Ея Императорского Величества от 3 октября писанное, коим угодно было меня почтить к наичувствительнейшему удовольствию моему. Приемля сие с особым благоволением, ощутил и от Вашего Высокопревосходительства почтительный меня адрес». Тогда Суворов был пожалован императрицей двумя тысячами червонных на расходы (сумма по тем временам внушительная ) и сделано это было не без участия ее фаворита. История сохранила сотни писем переписки этих двух великих людей. Потемкин, высоко ценивший военный талант Суворова, всегда покровительствовал ему, о чем последний неоднократно его благодарил. Однако были в их отношениях два неприятных эпизода, причем настолько раздутых в последующие годы историками, что позволило некоторым из них заявлять о зависти Потемкина к Суворову и даже о его преследовании выдающегося полководца. Но, по порядку. . .
В 1776 году Потемкин становится генерал-губернатором Новороссийской, Азовской и Астраханской губерний. Правитель юга обдумывал план борьбы с Турцией вплоть до уничтожения турецкого государства и воссоздания Византии. При устье Днепра Потемкин заложил Херсон с корабельной верфью, руководил строительством Екатеринослава (ныне Днепропетровск), освоением Кубани, действиями русских войск на Кавказе. В его руках было сосредоточено управление всей южной Россией от Черного до Каспийского морей. Потемкин первым понял значение присоединения к России Крыма. Он писал Екатерине : «Крым положением своим разрывает наши границы. . . Положите же теперь, что Крым Ваш и что нет уже сей бородавки на носу – вот вдруг положение границ прекрасное. . . Нет держав в Европе, чтобы не поделили между собой Азии, Африки, Америки. Приобретение Крыма ни усилить, ни обогатить Вас не может, а только покой доставит».
И во всех значительных сражениях за юг империи против турок рядом с Потемкиным встает Суворов с его блистательным полководческим талантом.
Чего стоит одна только оборона Кинбурна, когда Суворов, возглавляя уступавшие по численности туркам русские войска, смог не только разгромить 5 тысячный неприятельский десант, но и отогнать турецкий флот, обеспечив тем самым, в дальнейшем, взятие Потемкиным Очакова.
С началом русско – турецкой войны 1787 – 1791 годов неутомимый Потемкин возглавил 1 –ю, Екатеринославскую, армию ( 2 – я, Украинская, была поручена фельдмаршалу Румянцеву ), одновременно светлейший князь Таврический руководил действиями Черноморского флота. В июне 1788 года Потемкин со своей армией подступил к Очакову, несколько месяцев пытался сломить гарнизон крепости блокадой и бомбардировками, но турки не сдавались. 1 декабря командующий отдал приказ о подготовке к штурму крепости, в котором писал: «представляя себе мужество и неустрашимость войска российского . . . ожидаю я с полною надеждою благополучного успеха». 6 декабря, в день святого Николая – чудотворца, Потемкин приступом взял Очаков, получив трофеи – триста пушек и мортир, 180 знамен и множество пленных. За этот успех он был награжден орденом святого Георгия 1 – й степени; в честь Потемкина императрица велела выбить золотую медаль. За победы на Днепровском лимане он также удостоен украшенной алмазами шпаги, которая была прислана ему на золотом блюде с надписью: «Командующему Екатеринославскою сухопутною и морскою силою, яко строителю военных судов».
Победитель основал неподалеку от Очакова, в месте соединения рек Буг и Ингул, город, наименованный Николаевым в честь Николая – чудотворца. По приезде его в Петербург императрица устроила Григорию Александровичу необыкновенно пышный и торжественный прием, наградила лавровым венком, специально изготовленным и богато украшенным фельдмаршальским жезлом, а также орденом святого Александра Невского.
Но именно в период осады Очакова и произошла первая крупная размолвка между этими двумя крупнейшими личностями. Не вдаваясь в подробности ведения боевой кампании, следует подчеркнуть, что конфликт не затянулся на длительный срок, как об этом пишут некоторые историки. Уже 22 августа 1788 года Суворов пишет Потемкину: «Батюшка Князь Григорий Александрович! Нижайше благодарю Вашу Светлость за Милостивое Ваше письмо и за Госпожу Давье. Как Вам наипреданнейший вечно! Здесь я служить могу. Бог даст и далее, дух мой бодр; цалую Ваши руки. . .». Александр Васильевич благодарит князя за теплые слова в свой адрес, направление к нему сиделки (Суворов был ранен в боях при защите Кинбурна) и разрешение остаться на Кинбурне, так как ему претило находиться в штаб – квартире Потемкина, набитой царедворцами и иностранными послами.
Из писем также следует, что после взятия Очакова Суворов отправился в Петербург, причем вместе с Потемкиным. В столице Суворов участвовал в торжествах по случаю покорения оплота турецкого могущества в Северном Причерноморье и в день вручения наград вторым, после Потемкина, принял из рук императрицы бриллиантовое перо на каску с литерой «К», (Кинбурн), обойдя тем самым ряд генералов – непосредственных участников штурма (Суворов, как известно, в штурме не участвовал). На этой награде настоял Потемкин, который в своем представлении Екатерине II напомнил и о Кинбурнской победе, и о роли Суворова в морских сражениях на лимане летом 1788 года, считая эти победы прологом к сокрушению очаковской твердыни.
В 1789 года Потемкин с согласия Румянцева соединил обе армии и возглавил их. В этот год Суворов прославился победами при Фокшанах и Рымнике, Репнин разгромил турок на реке Салче, а сам князь Таврический овладел Бендерами. В 1790 г. он получил титул гетмана казацких Екатеринославских и Черноморских войск. Перенеся свой штаб в Яссы, Потемкин оттуда руководил военной кампанией 1790 –го года, в которой вновь отличился Суворов, взявший Измаил, проявили себя Гудович (взял Килию) и Ушаков (разбил турецкую эскадру под Керчью).
В том, что в эти годы заблистал Суворов, велика была роль Потемкина. Он с самого начала войны выделял Суворова среди всех генералов и поручал ему наиболее ответственные дела. Проводя в жизнь свой план войны, Потемкин давал Суворову полную самостоятельность в выборе способов действий. Не забывал главнокомандующий и о поощрении честолюбивого полководца наградами. Суворов в 1789 году писал о нем: «Он честный человек, он добрый человек, он великий человек: щастье мое за него умереть».
Но именно со взятием Измаила был связан второй конфликт Потемкина с Суворовым. В начале Х1Х века было опубликован ряд новых анекдотов о великом полководце. Нас не должно смущать слово «анекдот». Под анекдотами тогда понимали, как правило, интересный случай, происшедший с тем или иным известным человеком, достойный истории. Так вот, если верить анонимному анекдоту, столкновение Суворова с Потемкиным произошло на глазах у всех. Но никто из современников (а в Яссах находились многие генералы и офицеры, между прочим, и Иосиф Рибас) не упоминает о таком, казалось бы, из ряда вон выходящем событии. Молчат о нем и все ранние биографы Суворова, в том числе и лично знавшие полководца Антинг и Фукс. Однако, размолвка, видимо, имела место. Ибо, уезжая в Петербург, Потемкин оставил армию Репнину, а не Суворову - бесспорному герою двух последних кампаний. Измаильский победитель мог счесть себя обойденным и затаил недовольство. Не сразу Суворов сумел разобраться в тех придворных интригах, которые плелись вокруг Потемкина его противниками, сумевшими использовать для своих целей героя Измаила. О подлинном отношении Потемкина к Суворову свидетельствует донесение о штурме Измаила, посланное главнокомандующим в Петербург 8 января 1791 года. Оно заканчивалось словами: «Отдав справедливость исполнившим долг свой военачальникам, не могу я достойной прописать похвалы искусству, неустрашимости и добрым распоряжениям главного в сем деле вождя – графа Александра Васильевича Суворова – Рымникского. Его неустрашимость, бдение и прозорливость всюду содействовали сражающимся, всюду ободряли изнемогающих и, направляя удары, обращавшие вотще отчаянную неприятельскую оборону, совершили славную сию победу».
Прибывший в Петербург 3 марта, тремя днями позже Потемкина, Суворов был достойно встречен при дворе. В знак признания его заслуг, императрица пожаловала выпущенную из Смольного дочь Суворова во фрейлины, а 25 марта подписала произвождение за Измаил. Награды участникам штурма были обильные. Предводитель был пожалован чином подполковника лейб – гвардии Преображенского полка и похвальной грамотой с описанием всех его заслуг. Было приказано выбить медаль с изображением Суворова на память потомству – очень высокая и почетная награда. Что же до чина подполковника гвардии, то следует помнить, что полковником всех гвардейских полков была сама императрица, а подполковниками – наиболее известные генералы того времени: Н. В. Репнин, И. П. и Н.И. Салтыковы, Ю.В.Долгоруков и другие военачальники, которых Суворов не без оснований считал своими соперниками. Сам Потемкин был подполковником лейб – гвардии Преображенского полка. Так что Суворов, получив чин подполковника гвардейского Преображенского полка, как бы становился на одну ступеньку со «всесильным временщиком».
Последняя встреча Потемкина и Суворова произошла в Царском Селе 22 июня 1791 года. Александра Васильевича ждала еще тяжелая и героическая жизнь: строительство крепостей на границе с Финляндией, строительство крепостей на юге России, польская кампания 1794 года, итальянский поход 1799 года, швейцарский поход, победы над французами, всемирная слава. . .
А Григорий Александрович Потемкин умер в октябре 1791 года. Умер в пути, в 40 верстах от Ясс, по дороге в Николаев от перемежающейся лихорадки. «Вот и все,- сказал он, - некуда ехать, я умираю! Выньте меня из коляски: я хочу умереть на поле!»…
Его современники, соратники отозвались на эту смерть с большой скорбью. Александр Суворов: «Великий человек был, велик умом!,, Поэт Гаврила Державин:,, Отважнейший из смертных, парящий замыслами ум, не шел ты средь путей известных, но проложил их сам!».
Адмирал Федор Ушаков: «Будто в бурю сломалась мачта, и не знаю теперь, на какой берег нас выкинет!»
И наконец, императрица Екатерина II: «Он был мой дражайший друг… человек гениальный. Мне некем его заменить!».
Значение личности Потемкина для юга трудно переоценить. Звучит невероятно, но сыну бедного смолянина за десятилетия действительно удалось сделать то, что не смогли ни Рюриковичи, ни Романовы! Колонизаторская деятельность Потемкина подвергалась многим нареканиям. Справедливости ради надо сказать, что, несмотря на громадные затраты, она не достигла и отдаленного подобия того, что Потемкин рисовал в своих письмах императрице. Тем не менее, беспристрастные свидетели вроде Кирилла Разумовского, в 1782 году посетившего Новороссию, не могли не удивляться достигнутому. Херсон, заложенный в 1778 годй, являлся в это время уже значительным городом, Екатеринослав был описан как «лепоустроенный». На месте прежней пустыни, служившей путем для набегов крымцев, через каждые 20 – 30 верст находились деревни. Мысль об университете, консерватории и десятках фабрик в Екатеринославе так и осталась неосуществленной. Не удалось Потемкину и сразу создать нечто значительное из Николаева. Из огромного числа деловых бумаг и писем канцелярии Потемкина видно, как многостороння и неусыпна была его деятельность по управлению южной Россией. Но вместе с тем, во всем чувствуется лихорадочная поспешность, стремление к чрезмерно трудным целям. Приглашение колонистов, закладка городов, разведение лесов и виноградников, поощрение шелководства, учреждение школ, фабрик, типографий, корабельных верфей – все это предпринималось чрезвычайно размашисто, в больших размерах, причем Потемкин не щадил ни денег, ни труда, ни людей. Многое было начато и брошено, другое с самого начала оставалось на бумаге, осуществилась лишь часть смелых проектов.
В 1787 году предпринято было знаменитое путешествие императрицы Екатерины II на юг, которое обратилось в торжество Потемкина. Херсон, со своей крепостью, удивил даже иностранцев, а вид Севастопольского рейда с эскадрой в 15 больших и 20 мелких судов был самым эффектным зрелищем всего путешествия. При прощании с императрицей в Харькове Потемкин получил название Таврического.
Многие считают, что во время этого путешествия Потемкин, не добившийся особых успехов на административном поприще, решил представить себя в лучшем свете и инсценировал результаты деятельности – так называемые «потемкинские деревни». Теперь доказано, что это - миф. Но миф особого рода. Дело в том, что тогда было принято пышно декорировать все придворные мероприятия. Но украшения были настолько роскошными, что породили сомнения даже в реальности существующего . И это могло быть не только прихотью Потемкина – ведь Екатерину сопровождал австрийский император Иосиф II.
Сама Екатерина II и ее окружение прекрасно знали, что крестьянские дома не каждый день украшают гирляндами из живых цветов. Что поселенцы не каждый день носят чистое платье и казаки в лихо заломленных шапках не каждый день праздно гарцуют вдоль Днепра. Тучные стада совсем необязательно пасутся вдоль реки и вдоль наезженных дорог.
Она поняла, что это всего лишь, говоря современным языком , политическое шоу. Возможно, первое в русской истории. Но императрица увидела главное – что и дома, и поселенцы, и казаки, и коровы – все настоящее! Подделать подобное изобилие в таких масштабах было просто невозможно!
В пользу Потемкина свидетельствовала и экономика – в херсонский порт приходили иностранные корабли, заморские купцы закупали и вывозили хлеб. Несмотря на то, что население Новороссии выросло во много раз и приблизилось к миллиону человек, край кормил уже не только себя, а превратился в житницу России. ,,Врагам своим ты ударил по пальцам ,, ,- так охарактеризовала императрица деятельность своего фаворита.
Потемкина историки, потомки упрекали в бесчеловечности, жестоком обращении с подчиненными, с солдатами. Но не надо забывать, что именно с его именем связаны реформы русской армии во второй половине 18 – века, которые оказали большое влияние на Суворова. Потемкин, встав во главе военного ведомства, решительно порвал с прусской системой обучения солдат и с нерусской традицией обмундирования войск. Русская армия была избавлена от париков, кос, неудобных мундиров, была введена удобная форма. И Потемкин, и Суворов боролись с палочной дисциплиной. «Малороссийского гренадерского полка капитана Волкова, которого бесчеловечные с рекрутами поступки погубили столь знатную их часть, предписываю написать в рядовые и определить в надзиратели к больным, чрез его жестокосердие страждущим». Этот и подобные приказы Потемкина, заставившего офицера - дворянина ухаживать в госпитале за своими жертвами – солдатами, бывшими крепостными, раскрывают сущность этого человека, рождают у современников понимание его очень противоречивого, но без сомнения, сильного характера.
Измаил, Одесса, Николаев, Херсон, Севастополь, Днепропетровск, десятки городов поменьше, обязаны своим рождением, далеко не в последнюю очередь, двум незаурядным личностям: великому «менеджеру» государственного масштаба Потемкину Григорию Александровичу и великому полководцу Суворову Александру Васильевичу.
Ну и почему же они не великие южноукраинцы?
