10.07.2012 Дальнейшее развертывание революционно-освободительной борьбы и антивоенного движения народных масс Бессарабии на завершающем этапе проходило в более сложных условиях. Установив монархо-фашистскую диктатуру в Румынии, Кароль II и его окружение предприняли ряд реакционных мер по укреплению своего господства. На второй день после совершения государственного переворота королевским декретом было введено повсеместно осадное положение. Специальными королевскими декретами были внесены дополнения к антидемократическим законам «О пресечении правонарушений против общественного порядка» и «О защите порядка в государстве»1. Под страхом смертной казни2 отныне запрещались всякая устная или письменная пропаганда против существующей формы государственного правления и призывы к классовой борьбе. Запрещение всех политических партий, ликвидация профессиональных союзов и замена их корпоративными организациями3 явились новыми звеньями в цепи антидемократических и антинародных мероприятий режима королевской диктатуры во внутренней политике.
Именно с этого времени начинается режим «коричневых полковников», назначенных префектами во всех уездах оккупированной Бессарабии. Им предоставлялась свобода действий в подавлении любых революционных выступлений, манифестаций, и в случае «неподчинения законам, нарушения правил или приказов» они имели право привлекать военные силы. А как они на практике осуществляли свои функции, можно судить по одной секретной директиве префекта Бельцкого уезда (февраль 1938 г.), адресованной всем своим подчиненным: «Первой и самой главной моей заботой на этом посту является принятие быстрых и энергичных мер по защите порядка (читай: по подавлению малейшего сопротивления.— В. П.) на территории города и уезда, применяя по необходимости все силы полиции, жандармерии и армии. Но для своевременного принятия диктуемых обстоятельствами мер я должен быть постоянно осведомлен о настроении населения города и уезда. В этих целях необходимо, чтобы каждый примарь, жандарм, полицай, квестор и претор в зоне своей деятельности непрерывно следил за населением и всеми находящимися в распоряжении средствами узнавал, что оно думает, что планирует, открыто или тайно (подчеркнуто нами— В. П.), и о результатах информации ежедневно сообщать в префектуру».
Внешняя политика правительства королевской диктатуры была направлена на дальнейшее сближение Румынии с нацистской Германией и фашистской Италией и подготовку к участию в антисоветской войне. Вступая в сговор с Гитлером, правители королевской Румынии шли на новое предательство национальных интересов страны, что проявилось, в частности, в заключении экономического договора с Германией в марте 1939 г. По этому договору развитие румынской экономики подчинялось нуждам военной машины третьего рейха и, что особенно следует подчеркнуть, усиливалась перспектива ускоренного политического сближения королевской Румынии с фашистской Германией. Это, собственно, не скрывали ни румынские, ни тем более германские заинтересованные круги. Буквально через 5 дней после заключения договора германская газета «Штутгартер НС Курьер» поместила статью (под многозначительным названием «И слезы льются...») своего политического редактора Германа Шпаннагеля, находившегося на протяжении шести месяцев в странах Юго-Восточной Европы, в том числе и в Румынии, где имел возможность детально ознакомиться с политическим климатом в этой стране после подписания договора. Этот нацистский эмиссар1 писал, что Румыния, которая когда-то в союзе с Францией и Чехословакией была сильной цитаделью Малой Антанты, «после устранения Титулеску начала отдаляться от опасных планов Франции... В этом направлении румыно-германский экономический договор является краеугольным камнем, и сама румынская пресса признала, что это начало будет способствовать и политическому сотрудничеству»2.
В период королевской диктатуры насильственная румынизация края проводилась с особой яростью. В 1938 г. в рамках административной реформы, проведенной правительством королевской Румынии, Бессарабия была... Полный текст материала читайте здесь:
|